"Ветерок колышет тихо кустики смородины…"

"…Жизни я не пожалею
Для любимой Родины".


65 лет назад в СССР остро ощущался дефицит книг о бдительности:
"По вражьему следу
Георгий Гулиа
В. Иванов. "По следу". Роман. Трудрезервиздат. 1952. 243 стр.
В зауральской степи молодой зоотехник встречает незнакомых людей. Кто они такие?
Подобный вопрос мог возникнуть не только в глухой степи. Такие вопросы не раз задают себе люди, сталкиваясь с незнакомцами в своей повседневной деятельности. Это вполне естественно. И если человек – не ротозей, он может в любом ответе и объяснении отличить правду от лжи.
Молодой зоотехник Алонов почувствовал недоброе, встретив незнакомцев в степи. Они вызвали у него подозрение. Что они тут делают?
- Охотничаем! – объяснили они.
Однако они не были похожи на охотников, и это насторожило Алонова. Два выстрела, которые прогремели вслед герою, убедили его, что он имеет дело с врагами. И Алонов решил идти по их следу. Зоотехник неустанно выслеживает врагов. Он – советский человек, и он не имеет права упустить их, не имеет права успокоиться, хотя бы на секунду, пока враги творят свое черное дело. Таково нерушимое правило, которому должны следовать и следуют советские люди…
Валентин Иванов, автор книги "По следу", рассказывает о четырех днях, в течение которых Алонов неустанно наблюдает за действиями врагов и, наконец, срывает их злодейский план. Этот план заключается в том, чтобы посеять в степи личинки особо прожорливой саранчи, выведенной американцем Бертериджем в одном из "институтов" Западной Германии.
Достоинство новой книги В. Иванова в острой постановке вопроса о бдительности и разоблачении происков американской разведки – главного источника диверсий и шпионажа во всем мире.
Автор сумел облечь свое повествование в увлекательную форму. Книга читается с интересом, что также является ее достоинством. В новой книге В. Иванов выступает более зрелым литератором. И это тем приятнее, что мы помним его серьезную неудачу с научно-фантастической повестью "В карстовых пещерах".
Читая роман "По следу", приключенческий по своему жанру, веришь в его достоверность, чувствуешь, что автор хорошо знает материал, о котором рассказывает. Поступки действующих лиц продуманы, аргументированы. Описания местности точны. Вот примеры.
"Деревья заполнили плоскую котловину, заняв место высохшего озера. Только в самой середине котловины осталось небольшое болотце с пресной зеленой водой. Прямо от опушки рощи степь плавно поднималась, приближая горизонт…"
"Воздух над степью был сух, и солнце, только минутку постояв в дымке горизонта красно-багровым шаром, на который можно было смотреть, сразу сделалось расплавленно-желтым, ослепительным".
В. Иванов посвящает несколько глав описанию "института" Бертериджа, этой адской фабрики, где выводится особый вид саранчи. Вот что говорит об этой саранче Бертеридж:
"Моя саранча будет разбегаться… К осени саранча Бертериджа достигнет на севере границ тундры, на юге – берегов Средиземного, Красного, Черного морей и Индийского океана, на западе – Атлантического, на востоке – Тихого… Она размножится так, что съест последнее, оставшееся на этой обширной территории…"
Бертеридж и его коллеги – фабриканты смерти. Их близнецы – убийцы, которые сбрасывают чумных блох на корейскую и китайскую земли, генералы, по приказанию которых летят напалмовые бомбы на мирные корейские города и села.
Адская фабрика Бертериджа сгорает. Этот бесславный конец как бы символизирует гибель злодейских планов человеконенавистников. Одновременно с концом предприятия Бертериджа приходит конец и диверсантам, засланным в Советский Союз с личинками саранчи: Алонов сумел обезвредить бандитов. Это подвиг советского человека. Не мог Алонов поступить иначе, не мог и не имел права!
Роман "По следу" не лишен серьезных недостатков. Замечается тяготение автора к литературным штампам, вроде следующих: "великолепно сервированный стол", "Очаровательная и любезная мисс" и так далее. Главы, в которых описывается учреждение Бертериджа, непомерно раздуты.
Тяготение к штампу особенно наглядно проявилось в изображении врагов. В. Иванов не смог избежать грубого упрощения, рисуя их.
Основной недостаток романа, мне думается, состоит в том, что диверсанты показаны так, как будто они живут особняком от нашего общества. Между тем известно, что враги, искусно маскируясь, скрываются и действуют среди нас, советских людей.
В заключение хочется сказать два слова о деле, правда, не имеющем прямого отношения к рассматриваемой книге. Я имею в виду издание литературы, посвященной вопросам бдительности. У нас выпускается очень много книжек по самым различным вопросам, публикуются разнообразные лекции, а вот о бдительности, о происках враждебной агентуры – книг мало".
"Литературная газета", 1953, № 12 (27, январь), с. 2).