"…Осторожней! Не трогайте сына,
Он стоит у могилы отца".
Он стоит у могилы отца".
55 лет назад советские люди даже удивлялись исключительно долгому невероятному терпению немецких товарищей:
«Часовой на границе
Две части одного города на запад и на восток от Бранденбургских ворот. Вчерашний и завтрашний день Германии разделяет здесь давно неезженная трамвайная колея, протянувшаяся между Бранденбургскими воротами и рейхстагом. По ней проходит граница между Демократическим и Западным Берлином, граница двух миров, двух эпох.
Десять с лишним лет, используя во зло терпение правительства Германской Демократической Республики, призраки прошлого пытались отравить реваншистским и милитаристским смрадом новый, светлый мир будущего, родившийся вместе с народной властью на востоке Германии. Они не скрывали, что пользуясь свободой передвижения в городе, подготавливают почву для вторжения через Бранденбургские ворота на восток.
13 августа пришел конец этим преступным надеждам, делам и планам. Народ Германской Демократической Республики плотно закрыл для террористов, саботажников и шпионов двери своего дома. Охраняют эти двери зоркие, бдительные часовые. Познакомимся с одним из них. Его судьба – судьба целого поколения.
Старшина народной полиции Гейнц Зигель до второй мировой войны жил, как многие немцы. Школа учила принимать все на веру, церковь – повиноваться. Нацистская пропаганда вдалбливала, что пуще отца и бога надо почитать фюрера. Гейнц верил и повиновался до 1945 года, когда двадцатилетним юношей попал в плен. Там, в лагере для военнопленных, в далекой России, наступило прозрение. Вблизи и совершенно иначе увидел он русских, со многими подружился. Стал понимать, что подлинные враги немецких рабочих и крестьян – фашистские главари, немецкие короли угля, стали, химии, пушек.
Гейнц вернулся из России в родительский дом в небольшом городке Наумбург и начал работать кондуктором трамвая. Вступил в Социалистическую единую партию Германии, в профсоюз, в Общество германо-советской дружбы. По вечерам продолжал учиться…
В 1953 году по заданию организации СЕПГ Гейнц Зигель проводил беседу с западноберлинскими рабочими. Неожиданно нагрянула полиция.
- Коммунистический агитатор! – закричал полицейский, увидев паспорт гражданина Германской Демократической Республики.
Гейнца втолкнули в машину и отвезли в полицию. С полудня до глубокой ночи били… Снова втолкнули в машину и пвезли. После получасовой тряски в открывшуюся дверь Гейнц увидел черный забор. А рядом у виска – дуло пистолета…
- Вставай – скомандовал полицейский. – Выходи!
Быстро понеслись в голове мысли. Вспомнился излюбленный метод гитлеровских убийц – выстрел в затылок. Вспомнилось и то, о чем говорили друзья, - о засилье бывших гитлеровцев в западноберлинской полиции.
- Пошел! – нетерпеливо крикнул полицейский.
Гейнц встал и шагнул вперед. Подумал, что все будет быстро, даже выстрела не услышит. Но его и не было. Зато отчетливо услышал Гейнц вой мотора и увидел удаляющиеся красные огоньки автомобиля. Отдышался, пошел на восток. Лишь к рассвету, проплутав по улицам западноберлинских кварталов, увидел Бранденбургские ворота.
Вернувшись домой, Гейнц Зигель подал заявление о вступлении в народную полицию.
«Чтобы отдать все свои силы, а если понадобится, и жизнь делу охраны социалистического отечества», - написал он в заявлении.
Сегодня Гейнц Зигель охраняет границу великого социалистического содружества, границу мира. Надежно охраняет!
Б. Гурнов
Берлин, по телефону».
("Огонек", 1961, № 36 (3, сентябрь), с. 20-22).