"… Нельзя молчать. Теперь такое время,
Когда молчание предательству равно".
65 лет назад советские люди с интересом читали истории из западной жизни:
«В. Шариков
Десять долларов
Рассказ-быль
Нед Блестер только к ночи добрался до города. Балтимора осталась за спиной, и вот его ноги ступают по мостовой Лонг Бича.
Безлюдно на улицах. Лишь один раз мимо промчался авто, везя домой загулявшего бизнесмена. Не видно и полисменов: одни зашли в ресторан согреться стаканчиком виски, другие дремлют, сидя на складных стульчиках в тёплых подъездах. Трудно найти охотников, которые согласились бы добровольно мокнуть под дождём в эту холодную осеннюю ночь.
Но Блестер рад, что наконец он пришёл в Лонг Бич. Искорка надежды теплится в его сердце. Завтра он будет участвовать в соревнованиях и, возможно, получит премию.
Дождь перестал. Показалась луна. Блестер остановился и вытащил из кармана лист плотной рекламной бумаги, чтобы ещё раз прочитать объявление, ради которого он пришёл в этот город.
«Лонг Бич. В городском парке ежедневно проводятся состязания на выносливость. Входная плата 25 центов. Желающим принять участие в соревнованиях обращаться к...»
Занавес туч закрыл луну, слова расплылись в темноте. Блестер, наизусть зная текст объявления, всё же щупает пальцами толстую бумагу, стараясь осязанием прочитать остальное. Долго его корявые, мозолистые пальцы бесплодно скользили бы по гладкой поверхности листа, но снова выглянула луна.
«... к мистеру Фолкнеру. Победителю состязаний на выносливость выплачивается премия - 10 долларов», - гласило объявление.
«Десять долларов! Недурно. Недельный заработок рабочего, - подумал Блестер. - А вдруг Биль прав: никаких соревнований здесь нет, и я напрасно потерял время? Ведь очень часто городские управы вывешивают ложные объявления о том, что в каком - нибудь другом
городе принимают на работу чтобы таким путём заставить безработных уйти из своего города Может быть, и соревнования в Лонг Биче - это очередная «утка» Балтиморской мэрии?»
Блестер с беспокойством посмотрел по сторонам и, увидев невдалеке афишную доску, направился к ней, чтобы рассеять свои сомнения. Среди разноцветных реклам, призывающих купить новые патентованные подтяжки, пить «кока - кола» и курить только сигареты «Олд Вест», красовалось и знакомое ему объявление.
Блестер коротко и хрипло рассмеялся и приблизил лицо к афишам. Водя носом по пахнущей типографской краской бумаге, он ещё раз внимательно прочитал объявление.
Тод Фолкнер сидел на ступеньках крыльца и, прищурившись, рассматривал толпу людей, жаждущих принять участие в состязании. Это были хмурые, с измученными лицами люди. Их глаза с надеждой были устремлены на администратора. Скользя взглядом по тощим фигурам в потёртых, видавших виды пиджаках, куртках и блузах, Фолкнер довольно улыбался. Он положил ногу на ногу, небрежным жестом сдвинул фетровую шляпу на затылок и, откусив кончик сигары, спросил:
- Вы все желаете принять участие в соревновании?
- Да, босс, - ответили люди. Фолкнер повернулся к своему помощнику, стоявшему за спиной:
- Их слишком много, Джек! Скажи им, пусть подходят по одному. Я отберу человек двадцать.
У Фолкнера был тихий, вкрадчивый голос; он, видимо, не хотел напрягать свои голосовые связки и предоставлял это делать помощнику.
Джек, двухметровый верзила с низким угреватым лбом и маленькими глазками, выплюнул изжёванный комочек резинки и басом, похожим на рёв быка, сказал:
- Эй, друзья! Подходите по одному!
Первым вышел из толпы высокий худощавый мужчина с непокрытой головой, на которой дувший ветерок взлохматил редкие седеющие волосы. Фолкнер внимательно посмотрел на него.
- Не слишком ли ты жирен, парень, для состязания на выносливость? - спросил босс, разглядывая небритое, землистого цвета лицо до того тощего человека, что он напоминал живой скелет, обтянутый кожей.
Человек умоляющим взглядом посмотрел на Фолкнера:
- Я уже трое суток питаюсь своим жиром и думаю, он не помешает мне занять первое место.
- О'кей! Как зовут тебя?
- Нед Блестер.
Золотое перо автоматической ручки вписало в записную книжку имя первого участника состязания.
Тод Фолкнер не сомневался, что реклама сделает своё дело и «состязание на выносливость» привлечёт внимание горожан. И всё же он не ожидал такого наплыва зрителей.
Зал был переполнен. Ни одного свободного места. Фолкнер с удовольствием отметил, что все знатные люди города, даже мэр и шериф, пришли поглядеть на затеянное им зрелище. Правда, ничего особенного они не увидят. Просто восемнадцать мужчин и четыре женщины будут ходить по кругу до тех пор, пока не выбьются из сил и уйдут с арены. Самого выносливого провозгласят «чемпионом», и он получит приз - 10 долларов.
«Любое пустяковое дело надо умело преподнести, и тогда успех обеспечен, - хвастливо думал Фолкнер. - Разве плохо звучит: «состязание на выносливость»?»
По арене, растянувшись цепочкой, шагали кандидаты в чемпионы. Зрители ожидали увидеть что - то необыкновенное и теперь без особого интереса смотрели на «спортсменов». Многие, выражая неудовольствие, стали было расходиться, но в это время заиграл джаз. Все повернули головы в сторону музыкантов.
На миниатюрную сцену вышла полураздетая женщина. Выделывая ногами замысловатые па, она запела модную песенку, и зрители остались на местах.
«Тра - та, та - та, тара - та», - гремел на весь зал традиционный американский фокс. Захлебываясь, попискивала флейта, ей вторили саксафон и банджо под несмолкающую дробь барабанов.
И зрители не заметили, как прошёл час, другой. На арене осталось девять состязавшихся. Они медленно вышагивали по кругу. Вот один за другим сошли в сторону ещё несколько человек. Фолкнер внимательно следил за «спортсменами» и вычёркивал из записной книжки имена выбывших.
Когда на арене осталось всего двое, зрители начали выражать нетерпение свистом и громкими криками. Многие уже держали пари, кто быстрее сойдёт: этот долговязый с седеющей головой или коротыш в клетчатом кепи? Мнения расходились. А два человека, теперь уже еле передвигая ногами, продолжали шагать.
Фолкнер понял, что приближается кульминационный момент состязаний. Зрители страстно хотели видеть победителя и аплодировать ему. Но два «спортсмена», словно не замечая нетерпения зрителей, медленно шли плечо к плечу.
- Хелло, Джек! - крикнул Фолкнер своему помощнику. - Спустись - ка на арену и помаши перед носами ребят вот этой бумажкой, - в руках Джека мелькнул десятидолларовый банкнот. - Может быть, они ускорят темп.
Джек спустился на арену и, когда «спортсмены» поровнялись с ним, поднял вверх руку с деньгами. Те от неожиданности остановились, вглядываясь в заветную бумажку. Как по команде, они устремились к Джеку, протягивая к нему трясущиеся руки. Но банкнот не приблизился: Джек тоже зашагал по арене.
- Веселей, ребята! Хватай первую премию, пока она не убежала! - забыв о своих слабых голосовых связках, закричал Фолкнер.
«Спортсмены» ускорили шаг. Зашагал быстрее и Джек. Состязающиеся начали бежать. Побежал и Джек. Коротыш в клетчатом кепи обогнал высокого без головного убора. Зрители были в восторге.
- Жми, старина! Докажи, что не всегда длинные ноги быстрее коротких! - кричали из рядов.
Но маленький человек, пробежав ещё несколько шагов, пошатнулся и, как - то неестественно вскинув руки, упал на арену.
Долговязый пробежал мимо и схватил руками остановившегося Джека.
- Дай! - с пеной у рта прохрипел он. - Дай! Я выиграл премию!
Джек вопросительно посмотрел на Фолкнера и, увидев, что босс утвердительно кивнул головой, отдал деньги. Долговязый крепко зажал банкнот в кулаке и, обессиленный, опустился на пол.
- Приз присуждён победителю состязания на выносливость Неду Блестеру! - торжественно объявил Фолкнер.
На арену выбежал пожилой господин с тростью. Он наклонился над лежавшим без движения коротышом в клетчатом кепи.
- Скотина! - в ярости кричал он, размахивая руками. - Я поставил на тебя тысячу долларов, а ты позволил длинноногому обогнать себя!
Но, посмотрев в лицо маленького человека, господин с тростью замолчал и, круто повернувшись, зашагал к выходу. Его провожал неподвижный, стеклянный взгляд: маленький человек в клетчатом кепи был мёртв.
А победитель состязания на выносливость, отдышавшись, встал и, пошатываясь, побрёл по арене. Он не слышал грохота аплодисментов, свиста и топота ног зрителей. Его глаза, не отрываясь, смотрели на десятидолларовую бумажку.
("Смена", 1951, № 9 (май), с. 20-21).