"... Советское войско – большая семья.
И мы на границе, солдаты-чекисты,
Гордимся, что мы той семьи сыновья".
45 лет назад советские пограничники широко открывали ворота СССР перед добрыми гостями со всего мира:
"…Мы вышли во двор. На пограничный КПП нас привезли из Выборга поздно вечером и сразу уложили спать. Теперь мы разглядываем дом, где провели ночь, и все, что вокруг него. Дом как дом. Два этажа современной постройки. Большая часть здания – штаб, казармы, ленинская комната, необходимые службы. Меньшая – удобные квартиры офицеров-пограничников…
Выяснется, что служба наших друзей из КПП и здешних таможенников действительно не совсем обычна. Тут проходит одна из оживленнейших международных автотрасс, по которой мчатся мощные автобусы, лихо проносятся легковые машины всех марок мира – от шикарных «мерседесов» до скромных «ситроенов». Едут туристы, деловые люди, делегации, едут из разных стран. «Ворота» в СССР стоят здесь на широком шоссе, а не в аэро- или морском порту, не на железной дороге, где самолеты, поезда, корабли с заморскими гостями прибывают строго по графику. Для автотуристов расписания быть не может. Вот и установлен для них своеобразный лимит времени – от десяти до десяти. В любую минуту, без всякого расписания, милости просим…
До советского шлагбаума – несколько шагов. Мы нетерпеливо поглядываем на часы, на нашего спутника майора Матненко, будто в его власти ускорить ход часовой стрелки. Майор – в прошлом сын артиллерийского полка, с которым прошел он все трудные дороги войны. У него отличная офицерская выправка, смуглое, обветренное лицо, проницательный взгляд, который удивительным образом уживается с ласковой, приветливой улыбкой. И весь он сама вежливость, обходительность, впрочем, как и любой его боец: служба обязыват встречать, провожать гостей…
В зал шумно ввалилась ватага девушек в красных шапочках, экстравагантных костюмах, мини-юбках, поднятых, на наш взгляд, до крайне критической линии. Это норвежские студентки. Они первым делом ринулись в бар – дегустировать «Столичную» и вернулись оттуда обремененные бутылками с той же «Столичной». «Где бы вы хотели побывать в Ленинграде?»- спросили мы одну из студенток. «В первоклассном русском ресторане с цыганами»,- не задумываясь, ответила она…
На легковой машине проследовала супружеская пара. Он инженер, она художница. Оба из Хельсинки. Мы спросили художницу, уже не раз побывавшую в Ленинграде: «Что вас больше всего поразило в этом городе?». Она на мгновение задумалась, потом весело рассмеялась и выпалила: «Очереди». И поспешила внести ясность: «Очереди в Эрмитаж… Очереди в кассу, где продают билеты на русский балет». («Огонёк», 1968, №35, с. 17-18).
И мы на границе, солдаты-чекисты,
Гордимся, что мы той семьи сыновья".
45 лет назад советские пограничники широко открывали ворота СССР перед добрыми гостями со всего мира:
"…Мы вышли во двор. На пограничный КПП нас привезли из Выборга поздно вечером и сразу уложили спать. Теперь мы разглядываем дом, где провели ночь, и все, что вокруг него. Дом как дом. Два этажа современной постройки. Большая часть здания – штаб, казармы, ленинская комната, необходимые службы. Меньшая – удобные квартиры офицеров-пограничников…
Выяснется, что служба наших друзей из КПП и здешних таможенников действительно не совсем обычна. Тут проходит одна из оживленнейших международных автотрасс, по которой мчатся мощные автобусы, лихо проносятся легковые машины всех марок мира – от шикарных «мерседесов» до скромных «ситроенов». Едут туристы, деловые люди, делегации, едут из разных стран. «Ворота» в СССР стоят здесь на широком шоссе, а не в аэро- или морском порту, не на железной дороге, где самолеты, поезда, корабли с заморскими гостями прибывают строго по графику. Для автотуристов расписания быть не может. Вот и установлен для них своеобразный лимит времени – от десяти до десяти. В любую минуту, без всякого расписания, милости просим…
До советского шлагбаума – несколько шагов. Мы нетерпеливо поглядываем на часы, на нашего спутника майора Матненко, будто в его власти ускорить ход часовой стрелки. Майор – в прошлом сын артиллерийского полка, с которым прошел он все трудные дороги войны. У него отличная офицерская выправка, смуглое, обветренное лицо, проницательный взгляд, который удивительным образом уживается с ласковой, приветливой улыбкой. И весь он сама вежливость, обходительность, впрочем, как и любой его боец: служба обязыват встречать, провожать гостей…
В зал шумно ввалилась ватага девушек в красных шапочках, экстравагантных костюмах, мини-юбках, поднятых, на наш взгляд, до крайне критической линии. Это норвежские студентки. Они первым делом ринулись в бар – дегустировать «Столичную» и вернулись оттуда обремененные бутылками с той же «Столичной». «Где бы вы хотели побывать в Ленинграде?»- спросили мы одну из студенток. «В первоклассном русском ресторане с цыганами»,- не задумываясь, ответила она…
На легковой машине проследовала супружеская пара. Он инженер, она художница. Оба из Хельсинки. Мы спросили художницу, уже не раз побывавшую в Ленинграде: «Что вас больше всего поразило в этом городе?». Она на мгновение задумалась, потом весело рассмеялась и выпалила: «Очереди». И поспешила внести ясность: «Очереди в Эрмитаж… Очереди в кассу, где продают билеты на русский балет». («Огонёк», 1968, №35, с. 17-18).