"... и просто так,
и что-то еще сверх...
Мы - ваши безотказные работники:
за так, за - после дождичка в четверг".
50 лет назад в СССР молодёжь с огоньком трудилась на комсомольских воскресниках:
" В похозяйственной книге Умтулского сельсовета Алма-Атинской области против фамилии Агали Гаджиева выведено: овец - три головы...
Гаджиев подтверждает: "Правильно". Потом всё-таки уточняет: "Не три, а пять..."
Но другое говорит пастух Осербай Комеков, что подрядился пасти личный скот по тридцать копеек с головы в месяц:
- Вот эти двадцать пять штук принадлежат Агали Гаджиеву...
Старшая дочь Гаджиева Ульке гонит ещё овец, за ними бегут ягнята. Как верить похозяйственной книге - ведь у Гаджиева в десять раз больше скота, чем числится.
Кто он, этот владелец отары? Как ни странно - заведующий клубом". По крайней мере так он себя именует. Во вверенном ему культурно-просветительном "очаге" прошлогодняя грязь и полное запустение. Всю зиму висел на дверях замок. Гаджиеву было не до клуба. Он с головой ушел в строительство собственного дома - то шабашников нанимал, то ездил за лесом, черепицей, доставал батареи парового отопления.
Его племянник, секретарь комсомольской организации Яков Жулфаев для дядюшки готов на все. Когда дяде потребовалась помощь в строительстве собственного дома, Яша созвал молодежь на воскресник".
и что-то еще сверх...
Мы - ваши безотказные работники:
за так, за - после дождичка в четверг".
" В похозяйственной книге Умтулского сельсовета Алма-Атинской области против фамилии Агали Гаджиева выведено: овец - три головы...
Гаджиев подтверждает: "Правильно". Потом всё-таки уточняет: "Не три, а пять..."
Но другое говорит пастух Осербай Комеков, что подрядился пасти личный скот по тридцать копеек с головы в месяц:
- Вот эти двадцать пять штук принадлежат Агали Гаджиеву...
Старшая дочь Гаджиева Ульке гонит ещё овец, за ними бегут ягнята. Как верить похозяйственной книге - ведь у Гаджиева в десять раз больше скота, чем числится.
Кто он, этот владелец отары? Как ни странно - заведующий клубом". По крайней мере так он себя именует. Во вверенном ему культурно-просветительном "очаге" прошлогодняя грязь и полное запустение. Всю зиму висел на дверях замок. Гаджиеву было не до клуба. Он с головой ушел в строительство собственного дома - то шабашников нанимал, то ездил за лесом, черепицей, доставал батареи парового отопления.
Его племянник, секретарь комсомольской организации Яков Жулфаев для дядюшки готов на все. Когда дяде потребовалась помощь в строительстве собственного дома, Яша созвал молодежь на воскресник".