"А она как закричит, вся стала чёрная..."

 "... Я на слёзы на твои - ноль внимания,
Ты мне лазаря не пой, я учёная,
Ты людям всё расскажи на собрании!"

40 лет назад в СССР люди с активной жизненной позицией зорко следили за чистотой партийных рядов:  "Ольгу Павловну К. и Василия Владимировича Р. познакомили однажды июльским вечером общие знакомые. Через несколько дней Василий Владимирович перенес в квартиру Ольги Павловны свой чемодан. Так они сошлись. Немного знали о молодой семье в сортопрокатном цехе, где Р. работает вырубщиком. Расспросами о новом его положении не докучали: Василий Владимирович не пользовался репутацией человека, у которого, что называется, «душа нараспашку». Да и расспрашивать вроде было не о чем: ведь только так говорится — «молодая семья», на самом деле обоим супругам было уже под пятьдесят, у обоих взрослые дети, сошлись, как говорится, для жизни. В поликлинике одного из городских предприятий интересоваться личной жизнью медсестры К. тоже старательно избегали: легкостью характера она не отличалась. Заметили лишь, что перестала работать на полторы ставки, даже если появлялась производственная необходимость — наотрез отказывалась. Значит, жить стало легче, решили, все же дочь-подросток на руках, к тому же не совсем здоровая. Иногда муж заходил к Ольге Павловне на работу — отметили, что вежлив, уравновешен. В  отношениях между супругами чувствовалась та тихая сдержанная ласковость, которая не одну сверстницу Ольги Павловны заставила улыбнуться воспоминаниям, вздохнуть с грустью. «Ольга Павловна нашла свое счастье», — заключили сослуживцы, помнящие нерадостное первое ее замужество. Прошло три года, со стороны ничем не  замечательных в супружестве Р. и К. Только в бухгалтериях отметили купленные в кредит мебель, холодильник, телевизор, только в поликлинике поздравили Ольгу Павловну с окончанием ее дочерью средней школы, а в цехе — Василия Владимировича с полувековым юбилеем. И вдруг — гром среди ясного неба. В январе приходит в партийное бюро СПЦ  гневное письмо с просьбой обуздать «пьяницу и хулигана» Р. Автор письма — Ольга Павловна К. Сортопрокатчики — народ трезвый, степенный, не терпят в своих рядах пьянчуг и разгильдяев, а если  таковые заведутся, то применяют к ним самые строгие меры воздействия, — забеспокоились всерьез и назавтра послали спешно созданную комиссию, в которую вошел и секретарь партийного бюро, на  квартиру супругов. Вывод комиссии, хотя в основном и отвергал положения заявления К., не удивил сортопрокатчиков, за 11 лет хорошо изучивших характер Василия Владимировича. Грубоватый, подчас до резкости, Р. отличался прямодушной нетерпимостью к недостаткам в других (ох, как часто это в общем-то хорошее качество мешает замечать недостатки свои!). Ольга Павловна нравом своим, как на грех, всем походила на мужа, разве что обладала еще вспыльчивой подозрительностью и порожденной ей неуравновешенностью. И Р., и К. — обоим указали на несовместимость их теперешнего состояния с их возрастом, положением, репутацией в коллективе. Посоветовали постараться быть терпимее друг к другу, взаимным доверием поправить пошатнувшееся здание семьи. Здесь надо сказать, что и Ольга Павловна, и Василий Владимирович — люди на производстве уважаемые и в большой мере положительные. Ольга Павловна, опытная медсестра с 23-летним стажем, исполнительная, отзывчивая, сумела снискать доверие и любовь к себе пациентов поликлиники. Ей первой в коллективе присвоено звание ударника коммунистического труда. Василий  Владимирович — коммунист с 1951 года, фронтовик, имеет ранения, награжден орденами и медалями. Работа у него нелегкая, но оправляется с ней хорошо. Нередко выступает с предложениями производственного характера, с критическими  замечаниями. И вот эти два немолодых, уже достойных человека с головой ушли в склоку, порожденную своими же слабостями. Ссора, вспыхнувшая из-за пустяка, стала неуправляемой, как снежный ком, обросла множеством деталей, незначительных в отдельности, но в совокупности своей приобретших зловещий смысл. В склоке Ольга Павловна заняла активную позицию. В письмах в редакции городской и заводской газет она определяла Василия Владимировича как «пьяницу, хулигана, садиста и многоженца», называла уже не мужем, а «сожителем». Она потрясала пухлыми тетрадями «Дневника жизни», который начала вести год назад и где со скрупулезной тщательностью зафиксированы все трения, мелочи семейного бытия, раздуваемые обоюдной несдержанностью до невероятных размеров... Василий Владимирович ушел из дому. 26 августа собралось партийное бюро сортопрокатного цеха, чтобы обсудить поведение коммуниста Р. в связи с полученным из милиции сообщением о том, что он  систематически хулиганит в своей квартире. К сообщению было приложено заявление в милицию Ольги Павловны. К чести коммунистов цеха, они сумели разобраться в сути дела. Копия решения бюро была направлена Ольге Павловне. И снова в редакцию пришла женщина с энергичным лицом и заплаканными глазами. И снова она вытряхивает на стол ворох бумаг, тетрадок, вырезку из газеты, погнутую отвертку, заржавленный нож. Все это вещественные доказательства «преступной деятельности» Р. — Ольга  Павловна, чего вы хотите, чего добиваетесь? — Пусть его выгонят из партии. Ольга Павловна бьет расчетливо и метко. Она знает, как партия дорожит чистотой своих рядов. Снежный ком склоки, вышедший уже за рамки семейной драмы, стремительно ворвался в сферу общественную. — Как может такой человек оставаться коммунистом? До каких пор партийная организация будет покрывать этого подлеца? Из груды бумаг она извлекает копию решения партийного бюро. — Как это факты не подтвердились? Я же всем им рассказала, у меня все записано. Значит, они вместе пьют, — делает Ольга Павловна неожиданный вывод".